Дарья Трегубова — о телевидении, новых проектах, эротических фотосессиях и феминизме
Актриса, режиссерка, продюсерка и телеведущая Дарья Трегубова в интервью Радио НВ рассказала о многолетней работе на телевидении, новых проектах, эротических фотосессиях и феминизме.
— Есть такое понятие как комплекс красавицы. Нужно доказывать, что ты получаешь работу или роли не только потому что красивая, а еще потому, что талантливая, профессиональная, умеешь это делать лучше остальных.
— Я никогда в школе не считалась красавицей, я всегда считалась умницей. Именно из-за моего комплекса умницы и отличницы мне на первом курсе режиссуры мой мастер сказал: «Мы с этим будем бороться, поэтому я тебе поставлю четверку».
Поэтому нет, внешность, особенно когда ты постепенно начинаешь ею заниматься и вкладывать ее в какое-то правильное русло, она просто помогает. И я всегда говорила о том, что моя мечта — сыграть роль, как Шарлиз Терон в фильме Монстр, где можно быть реально некрасивой. У нас же пока просто этого не требуется, в наших реалиях все-таки типажное кино, это редчайший случай, когда берут актрису хорошей внешности и делают из нее не красавицу.
— Тебя беспокоит, когда гуглят твою личную жизнь или откровенные фото?
— Вообще не смущает. Мне это льстит, мне это нравится. Но я точно знаю, что так же помимо «Даша Трегубова снова блеснула телом в прозрачном пеньюаре» в интернете можно найти информацию, как я читаю стихи, снимаюсь в проектах и запускаю сериалы в качестве продюсера.
Я думаю, что в профессию, и в режиссуру, и в актерскую профессию, и в профессию телеведущей идут в определенной степени нарциссы, люди, которым нравится, когда ими интересуются. Я этого не скрываю, мне нравится, я отношусь спокойно.
— Как за тобой закрепился типаж стервы, роковой женщины, которая кого угодно перекусит пополам?
— С 2014 года у меня ежегодно в семь-десять проектов, и большая часть из них — это стервы. Большинство режиссеров уже по умолчанию меня утверждают, без проб.
Изначально даже продюсеры смеялись, говорят: «Мы знаем, что ты в жизни совершенно другая, но мы тебя утверждаем, потому что ты типажная: уверенная, хорошо выглядишь, блондинка. Ты не можешь не быть стервой».
— Ты сказала в каком-то из недавних интервью, что режиссура — дело зрелых людей. Ты уже зрелый человек, чтобы снимать кино?
— Да. Я для кино созрела. Это происходило достаточно долго и очень лениво. Потому что активно начинаешь чем-то заниматься только тогда, когда делать больше нечего, а когда у тебя несколько лет какой-то постоянный шквал… Я всегда говорю «да», я во все заныриваю, потом не понимаю, как с этим всем одновременно совладать. Надеюсь, что в этом году с режиссурой все срастется.
— Как сохранять интерес к профессии?
— Я в жизни вела такое количество разных программ: кулинарные, автомобильные, утренние. Я вела Утро с Интером, и у меня на интервью были все: Венсан Кассель, братья Кличко, президент Польши, Фредерик Бегбедер, Тимати. У меня была очень интересная, насыщенная, радостная, обалденная карьера, и она продолжается. Каждый раз это какой-то сюрприз.
Другое дело, я четко для себя поняла, что интерес не теряется, когда у тебя очень сильно меняются декорации. Нужно выработать в себе одну штуку, которой мне долго не хватало. Много лет на пробах кино я выходила пунцовая и думала: «Какой позор! Господи, больше никогда!» Это все только страх.
Мне казалось, что телеведущая — это одно, а актриса — это я всех обманываю. И потом я пришла на эпизод, была дерганая, потому что опаздывала, и режиссер понял, что ему такая дерганая как раз и нужна, жертва на главную роль. И так оно пошло, первый раз ты получаешь большую роль и после этого к тебе уже начинают присматриваться.
— Ты жаловалась на то, что на нашем телевидении нет интеллектуальных шоу. Есть у тебя ответ, почему?
— Я считаю, что в них есть огромная потребность — и в интеллектуальных шоу, и в интеллектуальных фильмах. Просто никто сейчас не хочет рискнуть и это сделать. Хотя и риск не такой большой. Надо попробовать.
— Есть проект Даша читает. Была карантинная версия этого проекта, где ты читаешь поэзию. Кто наши хорошие украинские поэты?
— Я в абсолютном восторге и от этого проекта, и от того, как он выстрелил. Какое-то время назад Тата Кеплер позвала меня послушать ее проект Вірші Вночі. В одной кофейне собирались люди, был один хедлайнер, а потом — открытый микрофон. Я вышла почитать свои стих, и вдруг поняла, как это прикольно. Я тогда очень многих поэтов услышала, узнала, а я всегда любила поэзию.
Я решила читать сама. И это выстрелило как-то нереально, потому что поэзию стали слушать даже те люди, за которыми такого «грешка» не водилось. Самые частые на сегодняшний день комментарий, кроме «До мурашек» и «До слез», это «Спасибо, вы познакомили меня с поэзией, я даже полюбил ее».
Ты спросил, какие хорошие есть поэты. В Даша читает — 99% современных украинских поэтов. Молодых и хорошо пишущих. Есть прекрасная поэзия. И Седрик Локшин, который писал хиты для группы KAZKA, он пишет очень хорошую лирическую поэзию. Есть нереальный Коля Кулинич, его поэзия — это невозможно прекрасно. За последние несколько лет он перешел еще и на украинский язык, он пишет поэзию на украинском, пишет очень талантливо.
У нас есть столпы украинской поэзии. Есть Катя Бабкина. Плодотворная, талантливая, невероятная с потрясающими образами. Есть Сергей Жадан. Есть Таня Власенко, она же VLASNA, которая тоже пишет хорошую лирику.
— Удалось ли тебе отдохнуть на карантине?
— Я очень этого хотела. До этого у меня был месяц передышки на Бали, а потом в феврале я думала: «Не буду работать, буду с семьей, а уже потом с марта…» И в марте у меня начинается первый съемочный проект, и на следующий день карантин.
На карантине, с одной стороны, отдохнула, с другой стороны, я придумала для своих любимых Instagram-подписчиков это занятие — Даша читает. Это постоянная работа: отобрать стихи, саундтреки из известных фильмов. Поэтому, с одной стороны, отдохнула, а с другой стороны, у меня такие проекты.
— Ты понимаешь, чего хотят зрители сейчас?
— Я бы сказала словами Пиночета: «Я не знаю, чего хочет мой народ, но я знаю, что ему нужно». Нужна многожанровость, нужно однозначно талантливое кино. Я очень за комедию, но с юности у меня не очень прижилась любовь к комедиям. Поэтому я жанр комедии намеренно обхожу. Я считаю, что сейчас нет хороших детективов. И, может быть, с нашей помощью скоро появится.
— Ты срежиссируешь?
— Да, срежиссирую. Мы предварительно работаем со сценаристом Симором Гласенко, который написал очень хороший сериал Прятки. Саша, сценарист, который действительно очень талантливый автор детективов. Я показала ему тот проект, который зрел у меня, ему тоже эта история понравилась, и мы сейчас ее делаем.
— В украинском проекте Перші ластівки, где ты играешь такую мать…
— Плохая, в этом фильме я плохая мать. Перші ластівки — это не просто социальный фильм, но и социальный проект, который поможет кому-то выговориться. В конце каждой серии был телефон общественной организации Ла-Страда, куда могут обратиться все. В организации сказали, что после этого фильма в четыре-пять раз стало больше обращений.
Когда я читала анонимные сообщения, которые им присылали, меня просто заливали слезы, я сидела в костюме, у меня залило все слезами. Это было безумно трогательно, и я впервые поняла, как это круто, когда ты действительно поучаствовал в чем-то, что имеет такой социальный резонанс.
— Сериал Перші ластівки, это история, где главными героями являются школьники, и там поднимаются все проблемы, включая буллинг, вопросы суицида и т. д. Почему это выстрелило?
— Когда я прочитала сценарий, который мне показал креативный продюсер этого сериала Женя Туник, я сказала: «Женя, это лучшее, что я читала! Это гениально!» А потом так замираю, говорю: «Но это же не даст цифры. Я думаю, что народ не поймет этого. Это все-таки формат Netflix, это формат людей, которые намеренно это смотрят, это не эфирное телевидение».
И тем не менее, тут я промахнулась по полной — получилось даже лучше, чем я ожидала. И все-таки я не ожидала, что будет такой общественный резонанс. Фильм обалденный, я получила удовольствие от съемок. И будет продолжение.
— Ты снялась в главной роли в фильме Сторонній, Дмитрия Томашпольского. Это роль, которая требовала от тебя много каких-то новых умений, того, что ты не делала в кадре раньше.
— Дмитрий Томашпольский изначально предложил мне эту роль, сразу предупредив, что мне придется оголяться в кадре. Но это все будет не пошло, очень эстетично, очень красиво. Это никак не связано с эротическими съемками, скорее, просто холодная эстетика, любование женским телом.
Я сказала: «Окей, конечно, пожалуйста, любуйтесь». И так оно и получилось. Я сама любуюсь, и мне даже жалко, что что-то сделали коротковато. Во всяком случае, после того, как этот фильм показали на Госкино, один из наших членов Госкино написал: «Фильм стоит посмотреть хотя бы ради потрясающего тела Трегубовой».
Я совершенно не являюсь человеком, который очень сильно отстаивает свои границы. Меня не смущает, когда любуются моим телом, я сама им любуюсь, и больше феминизма, чем в моей жизни, по-моему, сложно найти. Просто я не хожу с лозунгами.
— Ты любишь себя больше, чем девять лет назад, когда ты снялась для Playboy?
— Сейчас я себя люблю настолько больше, что я бы еще раз снялась для Playboy, да простят меня феминистки. Нет у меня таких знакомых на самом деле, которые бы сейчас сказали: «Фу, Даша, да как ты посмела! Да что ты несешь!»
Я совершенно согласна с тем, что каждый должен бороться за свои права, просто я в рамках своей жизни за свои уже поборолась, и в моем мире это нормально — быть красивой женщиной, которая снимается в эротических журналах или в эротических фильмах.
